Первые три десятилетия XVIII века - это время формирования и роста Борисовской вотчины, когда Б. П. Шереметев, а потом его жена и сын производили массовую скупку земель, населяя их переселенцами с Украины - черкасами. Говоря о Борисовской вотчине Шереметевых, надо иметь в виду, что она не ограничивалась одной Борисовкой, которая была центром вотчины. В нее входили и другие селения не только в Хотмышском, но и других уездах.
Уже на основании ведомости о денежных доходах на 1714—1715 годы видно, что кроме Борисовки в вотчину входили с. Стригуны, слобода Ивановская, с. Красный Куток, Старая Пушкарная, Зыбино, Петровское, с. Шопино, украинские села Олыианы, Гмировка, Ерошивка. Позже в Борисовскую вотчину вошли Терновка Белгородского уезда, Лементьевка Золочевского уезда, Кореньская Корочанского уезда и ряд других мелких селений или их частей. Так, Шереметевы имели часть земель в с. Дорогоши, Санково и др. Приобретение земли - только начало организации крепостного хозяйства. Надо было поселить на ней зависимых крепостных крестьян, которые бы своим трудом давали доход владельцу земли.
Сохранившиеся указы Б. П. Шереметева борисовскому приказчику С. Ф. Перяшникову, которого он именует «комендантом», показывают, как заботился граф о населении своих вотчин.
Основным контингентом новопоселенцев являлись переселенцы с Украины. И именно украинских крестьян наказывает граф своему приказчику принимать в вотчину. Дело в том, что за украинскими крестьянами в это время сохранялось право перехода и это было юридически законным, в отличие от русских крестьян-крепостных, лишенных такого права.
12 марта 1714 года Б. П. Шереметев пишет борисовскому приказчику: «предлагаю в новопоселенные мои слободы черкас вольных людей из подданства (т. е. гетманской Украины, и. о.), чьи приходить будут по прежнему принимать тебе, кроме казаков...». Не удовлетворяясь тем, что написал писарь под диктовку, граф собственноручно дописывает: «принимать черкас из подданства, а не казаков, а казаков, а паче же беглых солдат и всяких служилых людей и русских беглых отнють не принимать, а ежели примешь станешь сам за них ответствовать». («Богородицкий Тихвинский монастырь. М. 1914, стр. 55-56).
Строгие правила приема новопоселенцев вполне понятны, т. к. граф знал о строгой ответственности за прием беглых, да и не хотел скопления в вотчине бунтарских элементов.
С серыми мужиками было спокойнее. Для новых поселенцев первое время устанавливались определенные льготы - освобождение на какое-то время от уплаты оброка, возможно какая-то помощь в обзаведении хозяйством.
В вотчине велся учет жителей, кто платит оброк, кто освобожден от него. Б. П. Шереметев заботился о том, чтобы местные вотчинные власти не обижали новопоселенцев. Когда перешедший из имения Меншикова сл. Ракитной в сл. Петровскую некто Мартын Кравец пожаловался на петровского атамана К. Федорова, обидевшего его, то граф дает приказ С. Перяшникову «...по получении сего указа... собрать всю громаду той слободы, учинить наказание без пощады, чтоб и другим неповадно было такого разорения чинить новопришлым людям безвинно». Таблица о доходах в Борисовской вотчине в 1714-1715 годах, опубликованная в книге «Богородицкий Тихвинский монастырь» не позволяет определить количество населения в Борисовке в те годы. В указанной книге есть еще один документ - разнарядка на постой, очевидно составленная для размещения свиты, сопровождающей Б. П. Шереметева при его приезде в Борисовку в 1714 году. Но в этом документе есть перечень только 67 дворов, что, конечно, не вся Борисовка. Фамилии, указанные в нем, частично сохранились до настоящего времени - Молодыка, Литвинов, Харченко, Шапочник (Шапошник), Стришка (Стрижка), Сусла, Малюжка (Малюженко) и др. Но многие фамилии сейчас не встречаются.
Некоторые сведения по количеству населения в рассматриваемое время дает в своей рукописи И. Г. Волков. Он ссылается на записную книгу сборщика податей Матвея Ардыковского 1734 года, хранившуюся в архиве Борисовского вотчинного правления. По этой ведомости в Борисовке, в подворках (очевидно, хуторах) и при мельницах было 673 двора и 2925 душ мужского пола. Значит в 30-е годы XVIII века Борисовка уже представляла большое селение, в котором было около 6 тысяч населения.
Крайне скудны сведения о первоначальной территории Борисовки и о ее застройке. Конечно, первые жители Борисовки селились на более возвышенных местах, низины были заселены позже. Если судить по времени возникновения церквей, то первыми могли быть заселены Михайловская и Троицкая возвышенности, т. к. Михайловская церковь (деревянная) построена в 1698 году, а Троицкая существовала в 1699 году. Такое предположение высказывает в своей рукописи И. Г. Волков.
Однако центр Борисовки сформировался там, где он существует и сейчас - площадь Ушакова и прилегающая к ней территория. Именно эта территория стала центром, она была укреплена, на ней размещалась торговля и находилось вотчинное правление. Существование укрепленного города, окруженного земляным валом с поставленным на нем тыном, подтверждается документально. Земляной вал проходил примерно по западной стороне площади Ушакова, по улице Советской до узла связи, потом по улице Борисовской. С востока и севера имелась естественная преграда в виде реки Ворсклы. Нет сведений о том, какие постройки были при Б. П. Шереметеве. Ясно только, что был уже вотчинный двор со всеми службами. Собираясь приехать в Борисовку и беспокоясь о строительстве для себя дома, граф пишет приказчику: «...на дворе моем покои строить не отлагательно».
В 1710-1714 гг. строится и оснбванный фельдмаршалом Тихвинский монастырь. Строительство его продолжалось в 1713 году. 11 сентября этого года Б. П. Шереметев писал из Киева приказчику С. Пе- ряшникову: «О строении монастыря иметь старание по прежнему и по сему моему указу и строить чтоб неболыным коштом, а что надлежит мастеровым людям от того строения за работу, давать из моих тамошних доходов с запискою...». (Богородицкий Тихвинский монастырь. М. 1914, стр. 113-114).
Из указа Б. П. Шереметева видно, что в это же время в Борисовке строится богадельня. В 1713 году хотя монастырь еще достраивался, но он уже действовал.
В 1714 году граф утвердил «Завет или артикул» о содержании Тихвинского монастыря. Этим «Заветом» штат монастыря устанавливался в 12 монахинь и тринадцатой игуменьи. Требовалось, чтобы монахини были грамотны и умели править ту часть церковной службы, к которой допускались женщины. Устанавливались строгие правила поведения монахинь. Определялось денежное и продовольственное довольствие, которое выдавалось из доходов вотчины. Для монастырского хозяйства выделялись две лошади, пять коров, тринадцать овец. Богородицкий Тихвинский монастырь таким образом представлял собой частный, содержавшийся на доходы с борисовской вотчины. Сформировавшийся в первые десятилетия XVIII века центр Борисовки не мог оставаться без церкви. Как сообщает И. Г. Волков, в центре Борисовки якобы была церковь Бориса и Глеба, построенная Б. П. Шереметевым. В 1729 году эта церковь сгорела и на ее месте в 1735-1742 годах была построена каменная Успенская церковь.
По донесению Белгородского епископа Епифания в Святейший Синод 7 марта 1727 года можно заключить, что в этом году в Борисовке уже существуют четыре церкви, что свидетельствует о значительности селения. Экономической основой господства помещиков-дворян являлась собственность на землю. Опираясь на нее, помещик имел право на феодальную ренту в виде оброка или барщины. Личная зависимость крестьян означала, что помещик имел право на личность крестьянина, право на суд и расправу над крестьянами, право сбора государственных и земских податей. Рассматривая крепостное право в Борисовской вотчине Шереметевых, мы должны отметать, что здесь оно имело в первой половине XVIII века ряд особенностей. Право украинских крестьян на переход от одного помещика к другому сохранялось и за переселенцами в слободы и села Белгородского полка. Сохранение этого права, конечно, в какой-то мере ограничивало произвол помещиков. Мы располагаем не столь уж большим количеством документов о повинностях крестьян в Борисовской вотчине в первой половине XVIII века.
Борисовская вотчина с самого начала находилась на оброке. К. Н. Щепетов указывает, что в 1708 году Борисовка дала доход Шереметеву 1678 рублей. (К. Н. Щепетов. «Крепостное право в вотчинах Шереметевых». М. 1947). В вотчине существовало подразделение доходов на окладные - прямой оброк и неокладные - доходы от торговли, особенно спиртными напитками. В Борисовке в 1714 году окладные сборы составляли 1454 рубля 6 алтын 4 деньги, а неокладные - 1223 рубля 31 алтын 2 деньги. Хотя Борисовская вотчина была на оброке, тем не менее крестьяне привлекались к выполнению натуральных платежей и трудовой повинности. Так, при постройке «хором» для графа, при строительстве монастыря Шереметев указывает приказчику, чтобы крестьяне вывезли лес. В другом случае граф приказывает собрать с крестьян, с «подданных» по возу сена. Борисовская вотчина ежегодно отсылала в Москву ко графскому дому различные продукты. Помимо повинностей в пользу помещика крестьяне Борисовской вотчины должны были отбывать и государственные налоги и повинности. Как и все тяглые жители Российской империи, они должны были платить установленную в 1718 году подушную подать. Подушная подать в 1725-1794 гг. взималась в размере 71 1/2 копейки с каждой души мужского пола.
С целью учета душ, подлежащих обложению, проводились переписи, так называемые ревизии. Материалы первой ревизии 1719 года хранятся в РГАДА. Борисовские крестьяне выполняли и другие государственные повинности. Так, в 1734-1735 гг. они поставляли провиант и фураж для Ростовского драгунского полка, сдавали лошадей. На поставку провианта и фуража собиралось по 22 копейки, что составляло почти третью часть ежегодной подушной подати.
Выполнение государственных повинностей сопровождалось бесчисленным количеством взяток, также ложившихся на плечи крестьян. На их плечи ложились и все расходы, связанные с «почестями», которые оказывало вотчинное начальство проезжавшим через Борисовку чиновникам, их женам, военным. Как указывает И. Г. Волков, в 1738 году посылались работники для починки крепостей по 1-му с 54 душ, отправлялись подводы - по одной с 31 души, волы к армии - по паре волов с 20 душ.
Помимо оброка и государственных податей с крестьян собирались так называемые мирские сборы (в Борисовке они назывались «громадские»). В принципе эти деньги должны были тратиться на крестьянские нужды. Но на деле большая часть их тратилась на взятки, подарки управителям, да и помещики запускали руки в эти суммы.
С начала XVIII века складывается и система управления в вотчинах Шереметевых. При большом количестве вотчин в разных губерниях, при постоянной занятости государственной службой Б. П. Шереметев не мог лично управлять вотчинами. А его потомки в Борисовке даже не бывали. Поэтому вся полнота власти помещика над крестьянами осуществлялась через назначенных управителей. Если такой управитель назначался из крепостных, то он назывался приказчиком, если был вольнонаемным лицом, то управляющим. Назначая приказчика в ту или иную вотчину, граф давал ему специальный «наказ», который определял его обязанности и права. Управителю предоставлялось даже право суда и расправы над крестьянами. «И будучи тебе в той вотчине на приказе подданных моих судом и расправою ведать» - наказывал Б. П. Шереметев приказчику В. Чирикову, назначенному в с. Шопино.
Крепостной крестьянин был ограничен не только в гражданских правах, но он был неволен даже в личной жизни. Например, без повелительных памятей крестьяне не могли жениться. В «Инструкции» 1727 года говорилось: «А ежели кто впредь из крестьян не объявя тебе управителю, женитца, и таковым чинить жестокое наказание». Если же девушка выходила замуж в другое селение или вотчину, то надо было заплатить так называемые «выводные деньги».
Крепостное право оказывало нивелирующее воздействие на социальную структуру крестьянства как класса. Тем не менее социальное расслоение крестьянства имело место. Факты появления в Борисовской вотчине зажиточных крестьян, скупавших мельницы и усадьбы у однодворцев, подтверждаются архивными документами.
Первая половина XVIII века - это время роста владений Шереметевых в целом. Благодаря браку П. Б. Шереметева с княжной В. А. Черкасской, дочерью великого канцлера, земельные владения и крепостные души намного выросли. Вместо 60 тысяч у графа П. Б. Шереметева оказалось 140 тысяч душ крепостных крестьян.
Если Б. П. Шереметев был выдающимся полководцем и государственным деятелем, то его сын П. Б. Шереметев свою карьеру сделал при императорском дворе. Эту карьеру не испортили даже частые дворцовые перевороты и он достиг чина генерал-аншефа и генерал-адъютанта, стал обер-камергером и сенатором.
В 1762 году он ушел в отставку и вел частную жизнь, королевское великолепие которой обеспечивалось трудом 140 тысяч крепостных крестьян, в том числе и наших предков - жителей Борисовской вотчины. Ссылка - книга "История Борисовского края" |
