В настоящее издание вошли материалы по истории формирования и заселения казачества на территории Белгородчины с XVI-XVII вв. Особенностью изучения данной темы является тот факт, что территория региона в различные исторические периоды входила в состав разных административно-территориальных образований российского государства. Данное издание будет интересно всем, кто изучает историю нашего родного края. На первой странице обложки: Фрагмент карты Белгородской черты. Загоровский В.П. "Белгородская черта".
История зарождения казачества в Центральной части России имеет глубокие корни и на протяжении многих столетий неразрывно связана с Российским государством. Казак, «козак» (тюркское – удалец, вольный человек) – в узком смысле наемный работник, в широком – вольный человек, несший военную службу в пограничных районах Российского государства. С XVIII в. царское правительство, стремясь использовать казачество для охраны границ, в войнах и т.д., полностью подчинило его, превратив в привилегированное военное сословие. Казачество представляет собой одно из оригинальных и крупных явлений российской истории. Возникшие в XVI в. на всем юго-западе, юге и юго-востоке русских областей казацкие общины выступали как боевая сила в борьбе с крымскими татарами, являлись защитниками и колонизаторами границ и оказывали порой могущественное влияние на внутренний строй и судьбу России.
В заселении и хозяйственном освоении Белгородчины в XVI-XVII вв. важную роль играли выходцы из центральной части России, донские казаки и украинские казаки из Поднепровья. Территория Белгородчины в этот период являлась южной окраиной России, а освоение и заселение этих земель происходило в результате вольной, правительственной, частично монастырской и позднее помещичьей колонизаций. Особенностью изучения истории казачества на Белгородчине является тот факт, что территория современной Белгородской области в различные исторические периоды входила в состав разных административно – территориальных образований. C 1658 г. Белгород входил в состав Белгородского разряда, крупной военно-административной единицы. В 1708 г. в Киевскую губернию вошли западные и центральные земли Белгородчины: Короча, Белгород, Нежегольск, Старый Оскол, Хотмыжск; юго-восточные земли вошли в состав Азовской губернии – Валуйки и Новый Оскол. В 1727 г. территория нашей области входила в состав Белгородской губернии. С 1779 г. Белгород, Старый Оскол, Короча вошли в состав Курской губернии; Валуйский и Бирючанский уезды вошли в состав Воронежской губернии. Южная часть Белгородской губернии вошла в состав Слободской Украины. Поэтому в исследовании в дальнейшем будут использованы названия соответствующих территорий. Свидетельства о проживании казаков по верховьям Северского Донца и его притокам (Корень, Короча, Нежеголь) появляются уже с середины XVI в.: в документе 1570 г., за два с лишним десятилетия до основания г. Оскола, появляется термин «оскольский казак»[1]. Со второй половины XVI в. русское правительство уже использовало вольных казаков как боевую силу в борьбе против Крымского ханства. Набеги татар в пределы России происходили в течение всего XVI в. В первой половине XVII в. нападения татар на Россию продолжались, но уже в 40-х годах наступил перелом – количество татарских набегов на русские земли стало уменьшаться. Серьезным препятствием продвижению татар явилось строительство в 1635-1653 гг. Белгородской оборонительной черты, протянувшейся на 800 км. Здесь было построено 28 городов-крепостей: западнее Белгорода – Болховец, Карпов, Хотмыжск; восточнее Белгорода – Нежегольск, Короча, Яблонов, Царев-Алексеев (Новый Оскол) и другие. Некоторые из этих городов сохранили статус города до настоящего времени. В числе людей, строивших и несших службу на Белгородской оборонительной черте, были и служилые казаки. В XVI-XVII вв. служилые казаки – это лица, несшие военную службу в пограничных городах, станицах, на укрепленных линиях. Казаки несли караульную службу вдоль оборонительной черты, патрулировали летучими станицами «дикое Поле»[2] и посменно – по трое суток – дежурили в земляных городках между крепостями. Казачьи станицы представляли собой дозорные подвижные отряды, которые регулярно выезжали из города-крепости в степь по заранее установленному маршруту. Была у станичников в XVI-XVII вв. еще одна обязанность – поджог степей, осуществлявшийся нередко на больших пространствах. Степь жгли для того, «чтоб в приход воинским людем лошадей накормить было нечем».[3] Не менее эффективным средством борьбы с татарами была организация службы предупреждения о татарских набегах, позволявшая заблаговременно оповестить гарнизоны крепостей и местное население. Сильной русской крепостью на Поле стал в 1599 г. населенный пункт в Днепро-Донской степи – Валуйка: «В 107 году (1599 г.) августа 8 царь Борис указал поставить город Валуйку на поле на Осколе усть реки Валуйки воеводе князю Кольцову-Мосальскому да голове Судоку Мясному на Оскол, а срок им всем людем стать на Осколе Семенов день 108 года»[4]. Валуйская крепость была построена у высокого обрывистого берега р. Валуй, с севера, юга и запада крепость была, кроме того, защищена рвом четырехметровой глубины. Земли вокруг крепости осваивались медленно, так как рядом проходили татарские дороги – Изюмский и Кальмиусский шляхи. Царская грамота воронежским воеводам Ивану Васильевичу Волынскому и Семёну Васильевичу Усову свидетельствует о высылке в Валуйки воронежских казаков и детей боярских на службу в 1625 г. Осенью 1619 г. по грамоте патриарха Филарета на Холковском городище был основан Холковский Троицкий (Царев-Николаевский) мужской монастырь. Основанием для строительства храма послужила челобитная иеромонаха Геласия. В ней он писал о том, что в Холковское городище постоянно приезжают донские казаки и другие люди, а храма поблизости нет, кроме того, по причине отсутствия церкви нет возможности погребать усопших. Патриарх дал свое благословение на постройку храма Николая Чудотворца на Холковском городище[5]. А с 1638 г. по просьбе нового настоятеля Холковской обители старца Варсонофия из Оскола для охраны монастыря начинают высылать оскольских и донских казаков. В 1637-1638 гг. силами московских стрельцов было начато возведение новой крепости Короча на Красной горе, на правом берегу р. Короча. Летом 1638 г. в Белгород пришли черкасы Я. Острянина, бежавшие из Речи Посполитой, и многие из них выразили желание жить в Короче. Их просьба была удовлетворена – на 1 марта 1639 г. в Короче служили: 19 детей боярских, 213 конных черкас, 155 конных казаков, 14 стрельцов и 17 пушкарей. За счет привлечения черкас удалось решить проблему укомплектования нового города-крепости служилыми людьми. Строительство Белгородской черты стимулировало процессы колонизации южных окраин Российского государства. К югу от Белгородской черты строились новые укрепленные пункты. Уже к началу массового переселения выходцев с правобережной Украины за пределами Белгородской оборонительной черты существовала, хотя и довольно слабая, система опорных пунктов из крепостей-острогов. Эти остроги возводились как силами московских служилых людей, так и черкас, перешедших на службу России в поисках защиты от польского угнетения или поселившихся на землях вблизи Белгородской оборонительной черты. Пригородные слободы, села и деревни заселялись служилыми людьми из различных районов Российского государства. Служилыми людьми из г. Хотмыжска, в котором были поселены в 1650 г. казаки, стрельцы, пушкари, были основаны слободы на Ворскле – Стрелецкая, Казацкая, Пушкарная, сохранившие свои названия до наших дней. Заселение
края казаками проходило по различным направлениям. В г. Царев-Алексеев в 1649 г. были переведены 200 семей казаков из Ельца. Болховец заселен в 1648 г. переселенцами из Карачаева. В 1652 г. 2 тысячи казаков – черкас, выходцев из Левобережной Украины и Приднепровья, во главе с полковником Иваном Дзиньковским в результате польского нашествия была вынуждена проситься «на вечную службу» в Россию. В Разрядном приказе изначально планировали поселить эту группу черкас на р. Битюге, однако в это же время началось строительство г. Острогожска в месте при впадении в Тихую Сосну речки Острогощи и украинцы остались на черте. Таким образом «в Новом Черкасском городе», так называется в исторических источниках г. Острогожск, обосновались 1003 украинских переселенца с семьями. Этот казачий полк получил название «Острогожский» – по имени заложенного города Острогожска, в котором казаки и были поселены. К югу от территории этого слободского полка находились земли донских казаков. К началу XVIII в. они расселились по ближайшим к Дону рекам, основали свои городки по Айдару, Деркулу, Евсугу и многим другим рекам. Одним из таких городков были Ровеньки. С 1638 г. появляются украинские переселенцы и на Белгородской черте, сначала в Короче и Усерде, затем и в других городах (см. табл.1). Украинские переселенцы, переходившие в Россию «на вечное житье», не были однородной по социальному составу массой, в их составе были и казаки, и крестьяне, и мещане. Те атаманы и казаки, которые поселялись в городе «на белых местах» (свободных от податей), назывались беломестными. «Слободские» атаманы и казаки обычно жили в селах, например, в Голубине Оскольского уезда. Беломестные и слободские казаки имели высшую норму земельного оклада для приборных людей – до 50 четвертей земли. При поступлении на службу все казаки отдельных групп называли себя иногда атаманами, как, видимо, возникли села, где жили одни «атаманы». В 20-х гг. XVII в. некоторые беломестные и слободские атаманы и казаки владели крепостными крестьянами, но в 30-40-х годах они почти полностью потеряли крестьян, «записавшихся на службу» в новые города. В землевладении казаков имелось принципиальное отличие. Земля давалась всей группе казаков вместе, т.е. казакам всего села, всей городской или загородной слободы. Казаки владели землей по одной грамоте. Перевод казака на службу в другой город автоматически приводил к потере им прежнего участка. В то же время землевладение казаков не было тождественно крестьянскому общинному землевладению, например землевладению дворцовых крестьян Белгородского уезда. У приборных служилых людей доля каждого, как правило, определялась заранее правительством, а не общиной. В южных уездах встречается группа «поместных казаков». Это казаки, которые, выполняя казачью службу, сумели получить землю лично, по типу детей боярских. Дозорные конные казачьи отряды – станицы – формировались из наиболее зажиточных людей. Среди станичников были «вожжи», т.е. проводники – знатоки местности и рядовые «ездоки». Из восьми городов «Поля» станичники имелись в трех городах: Белгороде, Осколе и Валуйках. В первых двух городах каждая станица возглавлялась сыном боярским, в последнем – атаманом.
Учитывая значение переселенцев в освоении южных рубежей страны, московские власти создавали им режим наибольшего благоприятствования и жаловали льготы за казацкую и пограничную службу. Так, в царской грамоте 1669 года говорится:
«Всякими промыслы промышлять и всякими товарами торговать беспошлинно, також мальницами и рыбными ловли и всякими угодьи владеть, шинки держать и вино курить и шинковать безоброчно и с тех промыслов полковую службу служить им без жалования»[6]. Предоставлялись переселенцам следующие льготы: - право свободного занятия пустующих земель; - сохранение казацкого самоуправления; - право беспошлинно заниматься промыслами (особенно винокурением) для возмещения расходов, связанных с несением военной службы; - избавление от всяких податей и повинностей; - право содержать на откуп мосты и перевозы. Характерно, что украинские переселенцы (черкасы) сразу же после поселения их в приграничных городах также подключались к эксплуатации степных богатств. В частности, в 1639 г. царским указом было разрешено отпускать новопоселенных черкас г. Усерда «в степь и по речкам для звериные и рыбные ловли», а украинцы, поселенные в 1652 г. в Острогожске, в том же году получили право промыслов на Дону и Черной Калитве.[7] В документах 1630-1650-х гг. встречаются известия о «звериных промыслах» жителей городов Валуек и Усерда. Наряду с эксплуатацией степных богатств черкасы занимались земледелием. В тесной связи с земледелием находился мельничный промысел. При мельницах устраивались толчеи для толчения проса на пшено, ячменя на перловую крупу и ступы для обработки сукна. С ведома и разрешения правительства в 1640-1643 гг. около Усерда построено 3 мельницы. На р. Ворскла возле Хотмыжска в 1640-1643 гг. работали 5 мельниц. В целом в крае в 40-х гг. XVII в. насчитывалось около 20 мельниц. Наряду с земледелием украинские переселенцы занимались бортничеством. Известны сведения о «бортных ухожьях» переселенцев из писцовых книг 1628 и 1629 гг. В 1621 г. было налажено производство селитры. С самого начала промысел оказался тесно связан с Белгородом. Варница располагалась «меж Белгорода и Курска», в 40 верстах от первого города [8]. Первые 200 пудов селитры вместо Пушкарского приказа попали в руки белгородских купцов. В 1629 г., по указанию Пушкарского приказа, изменилась система охраны варниц. Если раньше для выполнения этой задачи присылалось 50 детей боярских из Путивля, то теперь было велено направлять 50 человек курских детей боярских и казаков 50 человек. Памятка соответствующего содержания была направлена из Пушкарского в Разрядный приказ, а оттуда послан указ в Курск. Из последующей разрядной переписки становится понятно, что по 50 человек для охраны варницы должны были выставлять Белгород и Курск одновременно. Несмотря на различные опасности производство селитры на южной окраине России продолжало активно развиваться. В 1634 г. в Воронежском уезде действовали селитряные варницы М. Лиморова и Г. Ярцева. Есть сведения, согласно которым в районе Хотмыжска производство селитры действовало в 1643 г. Примечательно, что в развитии селитроварения черкасы сыграли заметную роль. Украинские мастера в 30-40-е гг. XVII в. добывали селитру в Путивльском, Курском, Белгородском, Воронежском, Вольновском и других южных уездах Российского царства. Российское правительство призывало селитроваров и с Днепровского Левобережья. Мастерам черкасам предоставлялись различные льготы. В конце 1638 г. в различные города, в том числе Белгород и Оскол, была направлена грамота, содержавшая распоряжение о поиске людей, которые умеют варить селитру. Если искомые мастера объявятся, то надлежало предложить им определить места для организации производства. Указать предполагаемое количество готового продукта и его цену. Воеводам следовало уточнить, далеко ли от города планируется разместить новые селитряные заводы, а также каким образом последние будут защищены от «воинских людей» (татар). Полученные сведения сообщались в Москву, откуда должен был последовать соответствующий указ. В 40-е гг. XVII в. селитроварение на южной окраине страны значительно расширилось. Оно непрерывно велось около Хотмыжска, а также в бассейне р. Ворскла. Постройка российских крепостей на Поле создавала условия для дальнейшего развития селитроварения. В целом потребность государства в стратегическом сырье заставляла возрождать и организовывать новые селитряные заводы на юге России, где имелись запасы органического сырья, залежи мела, достаточное количество воды и древесины, а теплый климат обеспечивал достаточно быстрое протекание биохимических процессов, приводящих к образованию калиевой селитры. Основные виды промыслов до середины XVII в. были тесно связаны с натуральным хозяйством, в то же время в крае развивалась торговля и товарно-денежные отношения. Вовлечение казаков в рыночные отношения происходило с первых дней их поселения. В грамоте из Разрядного приказа усердскому воеводе говорилось, что украинские поселенцы, получив жалованье, «дворами и огородами, и пашнею построены», но «впредь прокормитца нечем». Предписывалось их «для звериные добычи и рыбные ловли» отпускать по столько человек «чтоб на Усерде безлюдно не было», а жен и детей переселенцев отпускать «для работы в городы». По просьбе тех же усердских жителей им разрешено было беспошлинно покупать хлеб, продавать скот и продукты своих промыслов. Развитие торговли происходило не только на территории края, но и далеко за его пределами. Украинские казаки, всего 500 человек, поселившиеся в г. Короче, обратились с челобитной к царю, в которой писали: «По твоему государеву указу дана нам, холопам твоим, твоя государева грамота на Дон и на поля ходить для добычи с ведома воевоцкого, и сытить канун, и воск забирать… И та, государь, грамота утерялась». Челобитчики просили выдать им «другую грамоту с перваго отпуску». 5 февраля 1641 г. эта челобитная рассматривалась в Разрядном приказе, было решено «дать им государева грамота с прежнем отпуску». 26 ноября 1638 г. курскому воеводе И. Бутурлину была послана царская грамота с разрешением украинцам Корочи беспошлинно покупать на курском рынке продовольствие, одежду и прочие хозяйственные товары, а русским торговым людям беспошлинно продавать эти товары. «А которые черкасы приедут в Курск с Чюгуева и с Корочи, и ты бы, - говорилось в указанной грамоте, - тем черкасом в Курске хлебные всякие запасы и всякое съесное, и животину, и на одежу платье, деланное и неделанное, велел покупати повольною ценою беспошлинно». Торговля населения края тесно переплеталась с торговлей населения Левобережной Украины. Отсюда везли хлеб, водку, табак и другие продукты. В 1648-1649 гг. в связи с неурожаем и голодом на Украине слобожане в свою очередь вывозили туда хлеб и продовольствие. Соль доставляли со Строгановских заводов через Путивль и Рыльск в Валуйки, Хотмыжск и другие города. Сюда также привозили тульское оружие и боеприпасы. С хозяйственным развитием края и ростом торговли возникала необходимость в качестве торговых путей использовать не только реки, но и другие средства сообщения. Прокладывались грунтовые дороги, строились мосты и паромы, делались просеки в лесах. Эти мероприятия проводились в основном по инициативе поселенцев при определенном содействии правительства и особенно усилились с конца 30-х и 40-х гг. XVII в., т.е. совпали с притоком населения и строительством городов Белгородской черты. Территория южной окраины России в XVII-XVIII вв. называлась Слободской Украиной. Села, основанные здесь украинцами, назывались слободами, а они сами – слобожанами. Переселенцы по мере прибытия на земли Слобожанщины организовывались в казацкие полки под руководством наиболее деятельных и заслуженных людей. Образовавшиеся военно-административные округа, по казацкой традиции Поднепровья, были названы Слободско-Украинскими полками. Царское правительство не только не препятствовало формированию полков, но и всячески поощряло организационную деятельность казацких руководителей. Переселенцы принесли с собой не только своеобразные быт и культуру, но и свою полковую казацкую военную структуру и систему военного управления. Однако полковая организация сложилась не в одночасье, процесс создания этой структуры занял довольно продолжительное время. Всего в 60-е гг. XVII в. были сформированы четыре слободских казачьих полка – Острогожский, Ахтырский, Сумской и Харьковский, позднее из Харьковского выделился Изюмский полк. Часть территорий нынешней Белгородской области входила в состав Слободских полков. Слобода Ровеньки входила в состав Острогожского Слободского полка; Грайворон и Хотмыжск – в состав Ахтырского Слободского полка. Полки являлись военно-административными округами с делением на сотни, представляли собой нечто вроде волостей. Слободские полки подчинялись белгородскому воеводе, с 1668 г. они были включены в состав Белгородского полка, в ведении которого были 38 южных городов, в том числе все города по Белгородской черте. Все эти полки вошли в состав Белгородского разряда, крупного военно-административного округа на юге России, существовавшего до начала XVIII в. Слободские казачьи полки состояли из сотен. В сотенную администрацию входили: сотник, ввозный, есаул, атаманы, хорунжие, писарь и его помощники. Сотник осуществлял повседневное общее руководство. Ввозный решал спорные и судебные вопросы. Есаул с хорунжими занимался боевой подготовкой, караульно-охранной службой, надзором за вооружением, провиантом и фуражом. Атаманы контролировали исполнение распоряжений сотника и руководили казачьими общинами. Хорунжие – это привилегированная группа казаков в полку, которые были претендентами на занятие вакансий руководящих должностей. Население сотни разделялось на следующие категории: выборные казаки, казачьи свойственники, казачьи подпомощники, подсоседки, мещане, священнослужители, инородцы и захребетники (безземельные батраки). Казачьи свойственники – казаки из семей реестровых казаков, из них выбирали реестр казаков, включали их в действующую армию. Подпомощники и подсоседки реестровых казаков появились в конце XVII в. с началом походов за пределы Слободской Украины. Подпомощники – это казаки, которые военных повинностей не несли, но должны были за счет своего хозяйства снарядить казака-компанейца в поход. Подсоседки – это подпомощники, не имевшие личного хозяйства и не платившие денег на приобретение коней, сбруи и т.д., поэтому они должны были работать в хозяйстве казака, когда казак находился в походе. Разделение Слободских полков по имущественному цензу явилось первым шагом в реорганизации Слободских полков, развитии их организационной структуры. Слободское украинское казачество в XVII в. делилось также на казаков полковой и городовой службы. В связи с ростом имущественного неравенства среди казачества, с конца XVII в. оно стало подразделяться на выборных казаков, находившихся на полковой службе, и на казацких подпомощников. Подпомощники оказывали материальную помощь казакам в несении службы и составляли резерв полковых казаков. Общая численность выборных казаков, свойственников и подпомощников представляется по материалам переписи 1732 г. и ведомостей полковых канцелярий 1763 г. следующей таблицей:
Следует отметить, что практически все переселенцы из Речи Посполитой на Слобожанщину после 1651 г. объявляли себя казаками. Это связано с тем, что в ходе Национально-освободительной войны украинского народа практически все население Украины оказачилось. Начиная с середины XVII в., по России прокатилась волна крестьянских восстаний, которая затронула и территорию Белгородчины. Воевода А. Бутурлин писал в Москву, что среди добровольцев находятся служилые люди, крестьяне, холопы и даже его собственные крепостные, «а донской атаман Павел Федоров и донские казаки стрельцов московских, и беглых боярских холопей, и воронежских стрельцов, и полковых казаков, и пашенных крестьян никому не выдают»[9]. Ярким выражением протеста явилась крестьянская война под предводительством С. Разина. Значительно увеличивается поток беглых крестьян за Белгородскую черту в донские казачьи городки, чему способствует уменьшение активности крымских татар. На Дон уходят и служилые люди с Белгородской черты. Таким образом, Белгородская черта оказалась в непосредственной близости к району, охваченному восстанием. Правительственные распоряжения требуют организовать разведку «проведывать про воровских казаков подлинно»[10]. 26 августа 1670 г. отдается распоряжение воеводе Г. Ромодановскому - идти со всеми служилыми людьми Севского и Белгородского полков «к Острогожску или Коротояку»: сюда стягивались крупные силы царских войск.18 сентября он выступил из Белгорода, 22 сентября под его командованием насчитывалось более 11 тысяч человек. Многократный перевес в силах оказался на стороне правительственных войск, после поражения под Коротояком в сентябре 1670 г. восставшие казаки отступили. Многие рядовые участники восстания были казнены, сожжены казацкие поселения, расстрелян был и полковник И. Дзиньковский, поддержавший восставших. Подавив восстание слобожан, воевода Г. Ромодановский провел ряд мер по укреплению власти, определив регулярные войсковые подразделения для несения службы в городах. Начиная с 1675 года, правительство требовало возвращения беглых крестьян, а в 1682 году впервые объявило о запрете принимать в верховых казачьих городках свободных и помещичьих людей. Для сыска беглых крестьян был снаряжен карательный отряд под руководством полковника Ю. Долгорукова, что вызвало недовольство как среди казаков, так и среди беглых крестьян.
Отряд этот был уничтожен, а сам полковник убит. Вспыхнуло стихийное восстание под предводительством Бахмутского атамана К. Булавина. Восстание охватило весь Дон, поддержали булавинцев и жители территории нынешней Белгородчины. На Северском Донце появился отряд атамана С. Драного, восстание распространилось на Усердский и Валуйский уезды. Один из очагов борьбы казаков сложился на Айдаре. Во главе айдарских повстанцев стоял сподвижник К. Булавина Никита Голый. Атаманы С. Драный,
С. Беспалый, Н. Голый громили царских воевод. Наиболее крупную победу они одержали под Валуйками, где в ночь на 8 июня 1708 г. разбили Сумской полк, входивший в состав карательных войск. Булавинцам помогали местные жители: один валуйчанин под видом торговца пробрался в расположение полка, разведал обстановку, а ночью провел туда отряд Н. Голого. Офицеров повстанцы перебили, а солдаты примкнули к восставшим. Было захвачено большое количество вооружения и боеприпасов. В дальнейшем продвижение булавинцев на север было остановлено царскими войсками. В июле погибли К. Булавин и С. Драный,
а остальные атаманы ушли на Кубань. После подавления булавинского восстания по указу Петра I все городки, поддержавшие Булавина, были разорены и сожжены. Царь Петр I дал строгий наказ «сжечь и разорить до основания, людей рубить, а заводчиков (главарей) сажать на кол и колесовать, ибо эта сарынь ничем кроме жесточи не может быть унята». Приказ был выполнен: более 7000 казаков были уничтожены, а городки их по притокам Дона и Донца стерты с лица земли. Обозначенные места и между ними теперешний Ровенский район опустели. Разоривши городки, правительство сейчас же, не оставляя границу открытой, снова заселяет эти места. В дальнейшем земли по Айдару, где были поселения Закотненской, Осиновой и Ровенской станиц, были пожалованы указом Петра I от 15 мая 1709 г. по ходатайству полковника И. Тевяшова Острогожскому слободскому казачьему полку. Однако переселение на р. Айдар, по неизвестным причинам, состоялось только в 1732 г. Так, Ровеньки стали сотенным местечком Острогожского полка, сотником был назначен Астафьев. В 1670-х гг. свободные земли в бассейне р. Ворсклы при
устье р. Грайворонки отошли в вотчину митрополита Белгородского и Обоянского. Эта местность по призыву митрополита в течение трех лет была заселена украинцами, которые основали слободу Грайвороны (позднее уездный город Грайворон). В начале XVIII в. многие украинские поселения по р. Ворскле: Борисовка, Стригуны, Красный Куток, Ивановская Лисица, Дементьевка и др. – стали владениями графа Б. Шереметева. В 1765 г. слободские украинские полки были реорганизованы в Слободско-Украинскую губернию с центром в г. Харькове. Полки выборных казаков были уничтожены, а вместо них сформированы гусарские полки. Казачье управление было заменено гражданским. Области, называвшиеся полками, были названы провинциями,
а полковые канцелярии стали канцеляриями провинциальными. Вместо сотен появились комиссарства. Острогожск стал центром Острогожской провинции. Слобода Ровеньки вошла в Калитвянское комиссарство Острогожской провинции Слободско-Украинской губернии. Представители казачьей верхушки стали первыми помещиками; в Ровеньской и Всесвятской волостях это были Астафьевы, а в Айдарской – Панины. С ликвидацией казачьих полков казацкая верхушка получила дворянские звания, за нимибыли навечно закреплены земельные поместья вместе с крестьянами. Рядовых казаков стали называть государственными войсковыми обывателями, их лишили привилегий, сравняв в правах с государственными крестьянами. Острогожский и Изюмский полки были включены в состав Азовской губернии. Основная площадь Курских и Белгородских земель, Сумской, Ахтырский и Харьковский полки в 1708 г. были включены в Киевскую губернию. В 1727-1732 гг. значительная часть земель этой губернии с 33 городами отошла к Белгородской губернии. С преобразованием слободских полков казаки, подпомощники и подсоседки были превращены в податное сословие войсковых казенных обывателей, делившихся на привилегированных, плативших подушную подать по 95 коп. и имевших право курить водку, и на непривилегированных, которые платили по 85 коп. подушной подати и не имели права на курение водки. В конце XVII – XVIII вв. с продвижением границ России дальше к Черному морю, Белгородская оборонительная черта постепенно утрачивает свое стратегическое значение. Ее служилые люди частично были переселены на юг в новые города-крепости, частично бежали на Дон, однако значительная часть бывших защитников Белгородской черты осталась жить здесь. Потомки этих служилых людей – однодворцы, то есть государственные крестьяне – и стали коренным населением нынешней Белгородчины. Необходимо отметить, что неотъемлемой составной частью слободско-украинского казачества являлись служащие ландмилицких полков. Ландмилиция – род поселенного войска, существовавшего в России с 1713 по 1775 гг. Было создано 6 полков, носивших имена своих полковников. Большинство из этих полковников владели имениями на территории Белгородской губернии. В 1727 г. ландмилицкие полки были переименованы соответственно в Севский, Орловский, Курский, Брянский, Путивльский и Рыльский согласно установившейся к этому времени в русской армии традиции именовать полки по названиям городов и провинций, где они комплектовались.
В 30-х гг. XVIII в. число ландмилицких полков было доведено до 20 (4 – пешие, 16 – конные), среди которых были полки, носившие названия городов Белгородской губернии – Курский, Севский, Белгородский, Брянский, Старооскольский, Путивльский, Новооскольский, Валуйский, Слободской, Белевский и Орловский. Были утверждены и новые табели полков. После воцарения дочери Петра I Елизаветы в декабре 1741 г. последовал указ, оставлявший на действительной службе 9 полков ландмилиции, а все остальные распускались по домам с амуницией и строевыми лошадьми. Каждый год они должны были проходить недельные сборы и служить источником пополнения для действующих полков. Это было сделано в целях экономии. Позднее были сокращены и штаты оставшихся полков до 800 – 850 человек. В последующие десятилетия в городах произошли заметные социальные сдвиги. Население городов значительно выросло. Основная масса по-прежнему состояла из казаков-землевладельцев, вместе с тем увеличилось количество ремесленников, торговцев и других мещанских элементов. Войсковые обыватели, а также однодворцы, мещане и помещичьи крестьяне вовлекались в ремесленное производство. В этот период в формировавшемся городском населении основной производительной силой являлись ремесленники. По традиции Поднепровских украинских городов ремесленники многих отраслей производства объединялись в цеха. Представление о цехах и количестве цеховых ремесленников в 1772 г. дает ведомость Слободско-Украинской губернской канцелярии[11]:
Во второй половине XVIII в. возникли кирпичные, кожевенные, медно-расковочные и мыловаренные предприятия. Многие зажиточные казаки и крестьяне XVIII в. занимались солеварением: до середины XVIII в. население края употребляло соль в основном местную – торскую и бахмутскую. Распространена была торговля продуктами пчеловодства, садоводства и табаководства. Основная масса предметов торговли покупалась и продавалась местным населением. В лавках, на торгах и ярмарках торговали хлебом, жирами и другими продуктами питания, а также обувью, металлическими, деревянными, керамическими, ткацкими и прочими изделиями местных мастеров. По территории Слобожанщины проходили пути транзитной торговли: русские и украинские купцы проезжали на Дон и в Крым. В XVIII в. начался вывоз пшеницы через Таганрог за границу. Водка долгое время продавалась на местном рынке и частично отправлялась на Дон. Затем ее стали поставлять военному ведомству и в города центральных районов России. Крупнорогатый скот, овцы и лошади также являлись объектом внутренней торговли. Часть крупнорогатого скота в XVIII в. слобожане также продавали в Москву, Петербург и другие города. В результате длительных миграционных процессов в исследуемых районах формируется сложный социально-классовый состав населения. Значительную долю населения многих уездов Курской и Воронежской губерний составляли потомки служилых людей, в том
числе и казаков, – однодворцы. В Воронежской губернии среди податного населения выделялось 16 сословных групп. Наиболее значительными из них были: однодворцы (русские) – 289 374 человека обоего пола, экономические крестьяне (русские) – 26 971, экономические крестьяне (украинцы) – 1702, удельные крестьяне (русские) – 15 299, войсковые обыватели (украинцы) – 36 938, помещичьи крестьяне (русские) – 167 565, помещичьи крестьяне (украинцы) – 116 140 человек обоего пола. В Курской губернии
по материалам пятой ревизии однодворцы составляли большинство податного населения – 211 469 душ мужского пола.
В середине XIX в. по данным статистиков в Курской, Воронежской и Харьковской губерниях отмечалось следующее число однодворцев (соответственно): 262 526; 218 324 и 17 391 душ мужского пола. По уездам Курской губернии однодворцы распределялись в середине XIX в. следующим образом: В Обоянском уезде проживало 30 820 однодворцев в 106 селах; Старооскольском------------------24 359---------------------102-------; Белгородском-----------------------22 514---------------------72--------; Корочанском------------------------19 115---------------------62--------; Грайворонском---------------------12 726---------------------43--------.
В остальных уездах числилось менее 10 000 однодворцев[12]. Хотя основным занятием населения исследуемых районов было земледелие, главным образом полеводство, во второй половине XIX – начале XX вв. в связи с возрастающим малоземельем значительное место в экономике занимали отхожие и местные промыслы. Многие местные жители уходили на поденные земледельческие работы в ближайшие районы, а также в более отдаленные места: на юг Украины, Северный Кавказ, в область Войска Донского. С конца XIX в. во всех обследованных губерниях возрастает отходничество на заработки в Донбасс. Значительная часть населения занималась кустарными промыслами и ремеслами. В украинской слободе Борисовке
Грайворонского уезда крепостные занимались иконописью; они снабжали иконами всю Украину. В крупной украинской слободе Великомихайловке Новооскольского уезда, где в 1897 г. было 11 853 жителя, население занималось кожевенно-сапожным, шубным, гончарным, столярным, бондарным промыслами. В украинской слободе Стригуны Грайворонского уезда выращивали на продажу лук. Во многих крупных украинских слободах Воронежской губернии продолжали заниматься винокурением. Центрами кустарных промыслов в Курской губернии были Великомихайловка, Борисовка, Томаровка, в Воронежской губернии - Воронцовка. Эти села, как и многие другие крупные торговые села Курской и Воронежской губерний, были заселены выходцами из Украины и их потомками. В течение XIX-XX вв. потомки служилого казачества вставали на защиту Отечества, принимали участие в походах А. Суворова, Отечественной войне 1812 г., Крымской войне, Первой мировой войне, Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В ходе гражданской войны отдельные трудовые массы казачества перешли на сторону советской власти. Вступив в советские кавалерийские части и соединения, казачество вписало героические страницы в историю страны.
В армии начала ХХ в. значительное место занимала кавалерия, способная к быстрым переходам, неожиданным ударам в тыл противника. Вопрос о создании Красной конницы вставал ещё в 1918 г. 16 сентября 1918 г. Революционный Военный Совет республики телеграфировал В. Ленину и Я. Свердлову, что значительная часть неудач на фронтах происходит из-за отсутствия конницы. «В этой маневренной войне, – говорилось в телеграмме, - мы не имеем такого количества лошадей, какое имеет противник». Были национализированы все конные заводы, а каждому уезду было вменено поставить определённое количество всадников, обеспеченных верховой лошадью, вооружённых и обмундированных. Увеличение поступления лошадей в округа и в войска позволило военному командованию приступить к формированию кавалерийских объединений. В 1919 г. Реввоенсовет Южного фронта предложил Реввоенсовету республики образовать на Южном фронте Конную Армию. Самоотверженно сражались казачьи части под командованием С. Буденного. В декабре 1919 г. в с. Великомихайловка Новооскольского уезда была создана 1-ая Конная Армия, в составе которой сражались и наши земляки: А. Кущев, уроженец Старооскольского района, И. Шептун, уроженец Борисовского района, А. Ярошов, уроженец слободы Малакеево (ныне Вейделевского района), и другие.
Перед Великой Отечественной войной 1941-1945 гг. были также сформированы казачьи кавалерийские дивизии, а в ходе Великой Отечественной войны (декабрь 1941 г.) и казачьи кавалерийские корпуса, которые мужественно сражались за свободу и независимость нашей страны. Уроженцы Белгородчины также пополняли кавалерийские части. Среди них жители Красненского района Белгородской области М. Бугаков (9-й гвардейский кавалерийский полк), Ф. Бугаков (3-й гвардейский кавалерийский корпус); И. Долженко, уроженец с. Клименки Вейделевского района (248 кавалерийский полк); К. Малакеев, уроженец слободы Малакеево Вейделевского района (4 гвардейский кавалерийский полк 2 гвардейской кавалерийской дивизии), и другие. Многовековое движение переселенцев из Украины и центра России отразилось на этнокультурных традициях жителей Белгородской области. В районах смешанного и черезполосного расселения русских и украинцев происходило сближение культур. В этом процессе огромную роль играли факторы совместного длительного проживания, общность исторических судеб и социально-экономического развития. В исследуемых регионах постепенно нарушалась национальная обособленность казаков, происходило интенсивное сближение говоров и бытовых особенностей местных жителей. В этих районах (например, в Грайворонском, Борисовском, Ракитянском, Новооскольском Белгородской области) быстрее трансформировалось национальное самосознание у украинских групп населения, что ярко отразилось уже во Всесоюзной переписи населения 1959 г. и в последующих переписях. Тенденция сближения культур особенно ярко прослеживается в элементах традиционно-бытовой культуры: в устройстве дома, компонентах одежды, обычаях, песнях и танцах населения Белгородчины. Внешний вид и внутренний план домов были сходны с хатами Восточной Украины. Строили низкие срубные дома с глинобитным полом под соломенной четырехскатной крышей, стены обмазывали глиной и белили. Обмазка и побелка стен на территории Украины имеет древние традиции: в лесостепных районах по данным археологии они известны уже в XI-XIII в. и широко применялись в городском и сельском жилище в XV-XVII вв. В конце XVIII-XIX вв. в Валуйском уезде «у каждого малороссиянина из чего бы то ни была построена хата, всегда вымазана и обелена, а иногда расписана какими-либо простыми красками». В Курской губернии «малороссийские избы отличаются от русских красивым наружным видом. Они всегда выбелены». В конце XIX в. и особенно в начале ХХ в. обмазка и побелка срубных домов широко распространяется не только в украинских, но и в русских селах, в том числе во многих центральных, отчасти и в северных уездах Курской и Воронежской губерний. Также украинские мотивы можно проследить и в одежде населения. В селах, которые были основаны казаками, традиционным считался женский костюм – «парочка», состоящий из юбки и кофты. Шился костюм в XIX – начале ХХ вв. из фабричных тканей – шелка, шерсти, бархата, ситца. Кофты были разнообразных фасонов: приталенные, по бедрам, с оборкой – «басочкой», рукав длинный, у плеча гладкий или сильно присборенный с «пухлями», на высоких или узких манжетах, воротник «стойка» или вырезан по объему шеи. Рубахи украшались тесьмой, кружевом, строчками, гарусом, бисером. Юбки шили пышными, мелко собранными у пояса из четырех, семи полок, каждая шириной до метра. Юбка внизу украшалась кружевом, оборками, шнуром, мелкими складками. Нижняя юбка – «спидница» – обязательная принадлежность женского костюма. Шилась из тонкой белой или светлой ткани с кружевами, часто украшалась вышивкой. Необходимо отметить возрастные различия в одежде. Самым красочным и лучшим по качеству материала был костюм девушек или молодых женщин. К 35 годам женщины предпочитали одеваться в более темную однотонную одежду упрощенного покроя. Особо стоит упомянуть о женской рубахе. В ней сохранились основы русского женского костюма: длинная рубаха туникообразного покроя с длинными пышными рукавами на манжете. Рубаха считалась верхней домашней одеждой. Рукава, ворот, иногда подол украшались вышивкой. Сравнительный анализ подлинных образцов «парочек» разных сёл Белгородчины с описанием нарядов донских казачек XIX – начала ХХ вв. обнаруживает много общего между ними и в крое, и в декоративном убранстве, и в манере ношения. Во второй половине XIX – начале ХХ вв. усиливаются процессы унификации одежды и в русских селах. Однако это происходило неравномерно в исследуемых русских селениях Белгородчины. Во многих бывших однодворческих селах отмеченные традиционные комплексы одежды, характерные для конца XIX в., частично изменяясь, все же сохраняли свою типологическую основу до начала 30-х гг. ХХ в. Во многих, преимущественно бывших однодворческих селах Алексеевского, Красногвардейского и в некоторых селениях Ракитянского, Яковлевского, Грайворонского районов Белгородской области, еще сохраняются традиционные комплексы женской одежды с их локальными особенностями,характерными для них в прошлом. Традиционная народная одежда надевается на праздники и на свадьбы, а также используется в работе коллективов художественной самодеятельности. Одним из важнейших направлений развития самобытной казачьей культуры является изучение и популяризация культурных казачьих традиций. В районах Белгородской области в настоящее время эту задачу реализуют профессиональные музыкальные коллективы Ровеньского, Вейделевского, Ракитянского, Старооскольского, Красненского и других районов Белгородской области. Память о казаках сохранилась и на карте Белгородской области. Более десятка природных объектов и населенных пунктов содержат в своем названии слова «казак», «казачий», «атаманский». Особенно много таких названий вдоль реки Оскол. Заселение русскими и черкасами юго-восточных степей нашей страны продолжалось в XVII-XVIII вв. и имело исключительной важности экономическое, социальное и культурное значение для Белгородчины. Население края значительно увеличилось и явилось основной производительной силой, которая на бывшем
«диком Поле» сравнительно за короткое время создала значительное местное хозяйство. Таким образом, между волжскими, донскими, украинскими казаками и южнорусским населением территории современной Белгородчины издавна существовали самые тесные исторические взаимосвязи – родственные, социально-экономические, военные и торговые. Многовековое движение украинских переселенцев, факторы совместного длительного проживания, общность исторических судеб создали предпосылки для сближения культур, стирания национальной обособленности казачества на Белгородчине. Расширяющиеся этнокультурные взаимовлияния способствуют дальнейшему этническому сближению групп русского и украинского населения, особенно в районах национально-смешанного расселения.
Ссылки:
[1] Разрядная книга 1475 – 1598 гг. – М., 1966. – С. 234.
2 Нередко в исторической литературе употребляется термин «Поле» или «дикое Поле» для обозначения всей южной степной окраины России. Под «диким Полем» в документах XVI – XVII понималась просто нераспаханная целина, причем участки
«дикого Поля» могли находиться даже среди хорошо освоенных земель в любом районе России.
3 РГАДА, столбцы Безгласного ст., №51, л.20.
4 Багалей Д.И. «Материалы для истории колонизации и быта Харьковской и отчасти Курской и Воронежской губерний».
Т.2. – Харьков, 1890. Док. №1.
5 Акты юридические, или собрание форм старинного делопроизводства. – СПб., 1838. – С. 400.
6 Веселовский Вор. губ. ведом. №76 за 1866 г.
7 Новосельский А.А. Из истории донской торговли в XVII в. – М., 1948. – С. 199.
8 Дворецкий Е.В. Первый завод Белгородчины // К истории Белгородчины. – 1990. – Вып.2. – С. 11-15.
9 Зерцалов А.Н. К истории мятежа 1648 г. в Москве и других городах. Чтения ОИДР, 1896. кн.1. – С. 26.
10 Крестьянская война под предводительством С. Разина. Сб. документов, т.1. – М., 1954. – С. 166.
11 ЦГИА Украины, Ф.399, д.1112, лл. 131-132.
12 Материалы для статистики России, собираемые по ведомству министерства государственных имуществ. СПб., 1858. Вып.1. – С. 113, 116.
Управление культуры Белгородской области
Белгородский государственный историко-краеведческий музей
Белгород 2010
Составители:
Т.В. Васильева; Н.А. Паршинская
Ответственная за выпуск: В.В. Романенко К 14
– Белгород: ИПЦ «ПОЛИТЕРРА»,
2010. – 43 с.
"Казачество в истории Белгородчины"
(Историческая справка).
